Права человека реализуются в общих правоотношениях,
которые складываются при охране государством элементарных и неотчуждаемых прав человека. Для субъекта права достаточно обладать лишь правоспособностью. Следует согласиться с точкой зрения Н. С. Малеина, что «правоспособность представляет собой не способность иметь права как потенциальную и абстрактную возможность, а прежде всего — наличное реальное право и правоотношения общего типа».
От граждан не требуется никаких особых качеств и способностей, чтобы стать правоспособными, поскольку и сам закон признал их равными, независимо от их происхождения, социального и имущественного положения, национальности, образования, языка, отношения к религии, рода занятий, места жительства, пола и других обстоятельств.
Следовательно, каждый человек правоспособен и является субъектом права в правоотношениях общего типа. На основании общего правоотношения (правоспособности) возникают многочисленные иные правовые связи в соответствии с условиями, определяемыми различными правовыми актами (юридические факты, возраст и т. п.). В соответствии с ними гражданин вступает в разнообразные иные правоотношения. Это правовые связи вторичного порядка, т. е. уже конкретные правоотношения.
Если существуют неотчуждаемые права человека, то должны существовать и абсолютные субъективные права, которыми располагает по отношению к другим людям каждый человек вообще и которые он имеет при любых обстоятельствах, а значит, и без каких бы то ни было предварительных договоренностей.3
Из сказанного можно сделать вывод, что для вступления человека в правоотношения общего типа достаточно обладать лишь правоспособностью. Дееспособность в правоотношениях общего типа остается просто невостребованным качеством, а значит, и недееспособное лицо может выступать субъектом права в правоотношениях общего типа. Оно является субъектом правовой охраны и покровительства; права человека — это как раз те права, которые реализуются в правоотношениях общего типа.
Правовой характер носят все те отношения, в которых за личностью (или другими субъектами) признаны определенные права и обязанности. При этом официально признанными правами и свободами человека являются как установленные внутригосударственным законодательством, так и предусмотренные международцр-правовыми документами, которые признаны данным государством. Отсюда и необходимость специальной группы юридических гарантий (по внутреннему и международному праву), обеспечивающих реальность действия (прямого или опосредованного через внутригосударственное право) тех прав и свобод, которые связаны с международно-правовыми обязательствами государства. Эти права и свободы человека и после включения во внутригосударственное право не перестают быть одновременно и нормами международного права. Индивид и как субъект таких прав и свобод, и как субъект соответствующих правоотношений по их реализации находится под авторитетной защитой и внутреннего, и международного права.
Вопрос имплементации международных соглашений гуманитарной сферы на уровень национального законодательства всегда оставался и остается одним из сложных и неоднозначно решаемых, вполне справедливо отмечается в юридической литературе.
Это предопределяется различием политических систем в тех или иных странах, степенью их экономической развитости, особенностями идеологического, религиозного плана и т. д. Российское законодательство последних лет в данном аспекте сделало огромный прорыв: от векового неприятия прав человека в качестве реальной самостоятельной ценности к их признанию в конституционном порядке, включая провозглашение приоритета международных норм по правам человека над законами России и непосредственное порождение этими нормами прав и обязанностей российских граждан.
При всем позитиве указанного факта налицо множество порождаемых им проблем. Одна из наиболее серьезных и, возможно, с далеко идущими негативными последствиями — появившиеся в массовом общественном сознании противоречия в отношении прав человека, их ценности. Ведь провозглашенный переход от тоталитарной системы к демократическому обществу своей важнейшей целью обозначил обеспечение прав человека как основы достойной жизни. Происходящие же ныне экономический, политический, духовный кризис, межнациональные конфликты, рост преступности повлекли значительное снижение обеспеченности важнейших прав личности. Следствие этого — ухудшение жизни людей и разочарование в идеалах демократии и прав человека. Этому нередко способствуют беззаконие властей и отсутствие юридически регламентированных механизмов защиты прав человека.
Помимо названных проблем в области прав человека в нашей стране, следует сказать еще об одной. Речь идет о «забегании вперед» российского законодателя в регламентации прав человека, с чем, собственно, связывались надежды на известный социально-экономический прогресс. Идеальная имплементация прав человека (с признанием приоритета международных норм) во внутреннее законодательство, причем более высокого уровня, чем во многих развитых западных демократиях, проведена (видимо, по традиции) слишком революционно. Должным образом не учтены закономерности взаимодействия элементов естественно-исторического процесса (природа — общество — государство). Оказались забытыми свойства русского человека, в частности сформированное у него столетиями упование на отеческую роль государства. Забыто и то, что массовое правосознание в России как до 1917г., так и после практически не было охвачено идеями прав человека; они не признавались составной частью культуры и по сути не имеют глубоких национальных корней; не учтено и то, что права человека проходили свое длительное историческое становление параллельно с формированием в зарубежных странах гражданского общества, к которому мы лишь приступаем.
Сказанное свидетельствует о несоответствии между фактическими общественно-экономическими процессами и их отражением в юридических нормах о правах человека. Между тем ясно, что попытки чисто позитивного воплощения прав человека в российском законодательстве могут не достичь ожидаемого эффекта.
Означает ли вышеизложенное, что при отсутствии в той или иной стране соответствующих гарантий прав человека нет необходимости в их формальном признании и имплемен гации во внутригосударственное законодательство? Вовсе нет. Важно показать людям, — и это бремя лежит на законодателях, государственных органах, юристах, — что права человека обеспечиваются не по чьему-либо государственному велению, а по мере социально-экономического прогресса, повышения благосостояния граждан, роста уровня их культуры, духовности и т. д., что как раз и возможно путем всесторонней реализации прав человека. Это процесс весьма длительный. Однако уже сейчас государство в полной мере ответственно за факты нарушения нрав человека и соответствующую организацию их эффективной защиты. К примеру, примет ли сегодня суд к своему производству иск о нарушении прав человека, зафиксированных в международных документах, верховенство которых над внутренним законодательством признано конституционно? Очевидно, нет, ибо вопрос никак не регламентирован. Но он может и должен решаться, — так же как может и должна решаться государством проблема борьбы с захлестнувшей общество преступностью, с криминализацией экономики, с разграблением собственности при ее приватизации, со всем тем, что ставит под угрозу основные права человека — право на жизнь, свободу, собственность, неприкосновенность и пр.
Только на основе законности, прав человека возможна гармонизация интересов личности и государства; центра и субъектов федерации; наций и народностей; различных политических сил, общественных воззрений и настроений. Как ни парадоксально, к реальной стабильности и безопасности общество может прийти не посредством установления режима силы, а посредством силы права, консенсуса в деле уважения и защиты прав человека.
Понимание человеческой природы, вытекающее из опыта и истории человека, приводит к признанию того, что человек должен быть свободен в выборе собственного пути в своем стремлении к счастью, сообразно личным потребностям и особенностям, условиям своей жизни. Однако достойная жизнь как цель, к которой он всегда стремится, не есть цель чисто личная, а общественная. Она выражается в раскрытии тех же самых чисто человеческих способностей и наклонностей, в удовлетворении присущих личности потребностей и интересов. Другими словами, достойная жизнь, чтобы стать объединяющей целью, к которой в трудный исторический период могли бы стремиться, не вступая в конфликт друг с другом, россияне, должна строиться на основе не персональных (узконациональных, групповых и пр.), а общечеловеческих ценностей, исторически осмысленных, объединенных и выраженных международным сообществом в правах человека.