3.2. Пластичность структур: социология политических кризисов Мишеля Добри
Мишель Добри, профессор политологии в университете Париж X — Нантер, в своих работах продолжает развивать теоретические положения Пьера Бурдье. Специфика основного объекта исследования (политические кризисы), а также попытка соединить концепты Пьера Бурдье с другими более интеракционистскими — например, с позицией американского экономиста Томаса Шеллинга, изложенной им в работе «Стратегия конфликта» Петера Бергера и Томаса Лукмана, а также Ирвинга Гофмана, — способствовали появлению на свет «Социологии политических кризисов», написанной в духе конструктивизма, более взвешенного в том, что касается вопросов взаимодействий и отношений между социальными структурами. В нашей книге речь идет не о детальном разборе сложной концептуальной системы, привлекающей множество исторических примеров, а о том, чтобы просто выяснить, какие принципиальные изменения внес данный подход в развитие структуралистского конструктивизма.
Анализ политических кризисов часто ведется в рамках противопоставления социологии структур социологии действия. Так, для некоторых авторов «...критические обстоятельства отличаются от обстоятельств более рутинных одной специфической чертой, а именно, их "природой". Так, обстоятельства первого типа предполагают анализ в терминах решения, выбора или, в более общем виде, намеренного действия акторов в кризисе, идет ли речь об индивидах или о группах, тогда как об обстоятельствах второго типа лучше судить на основе подходов, позволяющих выявлять их структуры <...> и использующих детерминистские схемы анализа». Однако такая точка зрения препятствует, с одной стороны, пониманию того, какое давление оказывают социальные структуры в кризисные периоды, а с другой стороны, она не позволяет обнаружить уязвимость социальных структур, действующих в более рутинных обстоятельствах.
Социальные структуры понимаются Мишелем Добри — в русле теории Пьера Бурдье — с точки зрения одновременно автономных социальных секторов и габитуса. В том, что касается секторов, то именно «существование в большинстве современных социальных систем множества различаемых сфер или полей, неизбежно переплетенных между собой и одновременно в большей или меньшей степени автономных относительно друг друга, и составляет главный структурный факт для постижения процессов политического кризиса, который может возникнуть в этих системах». Но эти сложные социальные системы характеризуются определенной пластичностью, т. е. чувствительностью по отношению к ударам, которыми обмениваются акторы, и к процессам коллективной мобилизации, вследствие чего и возникает сама возможность кризисных обстоятельств. В том, что касается габитуса, Мишель Добри, в отличие от определения, данного Пьером Бурдье, большее значение придает как обстоятельствам, так и ситуациям «лицом-к-лицу». С точки зрения Мишеля Добри, «в столкновениях между габитусами и ситуациями игра габитусов не является обязательно одинаковой» . Это приводит его к идее о том, что «степень детерминированности, с которой габитус определяет поведения и представления, различна в зависимости от социальных контекстов».
В этом случае кризисные обстоятельства предстаются одновременно как изменения состояний сложных социальных систем и как многосекторные мобилизации, т. е. мобилизации, разворачивающиеся одновременно во многих социальных секторах. Политические кризисы характеризуются политической текучестью, имеющей различные составляющие, как-то: ситуационная десекторизация социального пространства (снижение прочности границ между секторами), структурная неустойчивость (исчезновение или смешение привычных реперов в политическом расчете) и процессы деобъективации (утрата объективизации ранее устойчивых аспектов социальной реальности). Такой тип анализа уделяет особое внимание интерпретациям, тактической деятельности, расчетам, предвосхищениям и обмену ударами между акторами, разворачивающимся на аренах, т. е. в местах непосредственной интеракции (поскольку сектор включает в себя несколько арен). Таким образом, Мишеля Добри интересуют многочисленные способы расчета, которые используют акторы, включенные в различные контексты. Он уточняет «когда они рассчитывают», намекая тем самым на новый аспект, на который до настоящего момента он мало обращал внимания, а именно на ситуации, в которых поведение акторов не может осмысляться в терминах расчета (см. о категории agape или любви у Люка Болтански, гл. 5). Более того, Мишель Добри продолжает развивать свой анализ, подвергая критике распространенную форму эволюционизма, которую можно встретить, в частности, у историков, а именно осмысление процесса коллективного действия на основе его результата и, соответственно, механического проведения прямой линии между наблюдаемыми результатами и предполагаемыми причинами, без учета наиболее сложных и неустойчивых аспектов действия в ходе его осуществления.
До недавнего времени оригинальная попытка интерпретации микро– и макро–, предложенная Мишелем Добри, развивалась, главным образом, в теоретическом виде. Среди первых попыток эмпирической разработки этой темы, помимо известного влияния, которое эта теория оказала на работы французских авторов, посвященные коллективному действию, укажем на анализ политического кризиса в мае 1877 года, проведенный Вилли Пеллетье.