Первичная рамка
— это рамка, «позволяющая нам в данной ситуации придавать смысл тому или иному аспекту этой ситуации, который в противном случае был бы лишен значения», например, при игре в теннис. Каждой рамке соответствуют специфические правила (в данном случае правила игры в теннис). Эти первичные рамки чувствительны к деятельности акторов, к трансформациям, которые вводят дополнительные страты реальности в текущие ситуации:
— прием (key) обозначает «совокупность соглашений, при помощи которой данная деятельность, уже наделенная смыслом благодаря применению первичных рамок, трансформируется в другую деятельность, которая принимает первую в качестве модели, но которую в то же время принимающие в ней участие рассматривают как ощутимо отличную»1. Так происходит, например, когда мы усваиваем задачу (путем ее повторения) или, в более игровом плане, «когда мы делаем вид». Такое смещение обеспечивается настройкой.
— фабрикации относятся к «намеренным усилиям, индивидуальным или коллективным, которые предназначены дезориентировать деятельность индивида или совокупности индивидов и которые доходят до того, что искажают их убеждения относительно хода вещей»2, и, следовательно, ко всему полю обманов между акторами (от простого розыгрыша до заговора).
Деятельность по созданию рамок не всегда является само собой разумеющейся, она может переживать провалы (двусмысленности, ошибки при создании рамок, сомнения и споры, в частности, относительно релевантности рамок), которые подвигают участников к очищению рамок, т. е. к прояснению рамок текущей деятельности (глава 9 «Рамок опыта»), или к разрыву рамок, когда мы теряем способность толковать обстоятельства, что может полностью перевернуть наше поведение (мы впадаем в панику, разражаемся хохотом или рыданиями и т. д.) в ходе действия (глава 10 «Рамок опыта»).
Ирвинг Гофман обращает наше внимание также на деятельность вне рамок, поскольку наряду с «заключенным в рамки сегментом деятельности, предоставляющим ее утвержденным участникам убежище официального внимания », « одновременно на той же сцене, на полях того, что происходит совершенно официально, возникают другие виды, другие направления деятельности (включая и коммуникации в узком смысле этого слова)», которые в этом случае мобилизуют «периферическое внимание».
Множественность рамок, в которых могут быть расположены опыты индивида, подводит нас к фраг- ментированному видению этого индивида. Например, в анализе беседы, «даже если местоимение "я" отсылает нас к говорящему и даже если этот последний представляет конкретную биографическую целостность, это вовсе не означает, что всякий раз, когда мы прибегаем к цитированию его высказываний, мы не обязаны включать целостность как таковую во всех ее аспектах. Напротив, следовало бы рассматривать говорящего в качестве совокупности различных вещей, связанных между собой — во всяком случае, отчасти, — в силу наших культурных верований в области идентичности ». Если индивиды являются множественными, то, следовательно, существуют формы унификации, даже если эта унификация происходит благодаря тому, что философ Поль Рикер называет нарративной идентичностью (личность существует только через повествование и в ее включенности в повествование). Как показывает Робер Кастель, Ирвинг Гофман учитывает и другую форму отвердения «Я», проанализированную первоначально для предельного случая «тотальных институтов» (например, психиатрических лечебниц): «"Я" начинает существовать для самого себя лишь на игровом пространстве, которое ему оставляет сосуществование различных институтов». Таким образом, институциональный и ситуационный плюрализм делает возможным существование дистанции по отношению к различным ролям, которые берут на себя индивиды. Множественные личности и единство личности в этом случае предстают не как данные субстанции и не как обязательно противоположные тезисы, но как взаимодополняющие результаты (находящиеся, крометого, во взаимосвязи), выработанные в ходе повседневных взаимодействий: « "Я", таким образом, предстает не в качестве целостности, скрытой за событиями, но в качестве изменяющейся формулы, которая управляет собой через них [курсив мой. — Ф. Я.]».