Критика судопроизводства,
тесно связанная с темой организации «праведного суда» в государстве, была в центре внимания практически всех публицистов XVI в. Зиновий также обращался к этой теме неоднократно. В Послании к новгородско- псковскому наместнику великого князя дьяку Я. В. Шишкину содержится глубокая критика пороков современной судебной системы. Он отмечал волокиту в рассмотрении дел, которая всегда выгодна виноватому и тягостна правому. В волоките люди «проедаются», не работают, а тем временем «ремесло залегает», поэтому судьи должны «управу давать вскоре», используя все виды доказательств, предусмотренные законом: свидетельские показания, обыск и крестное целование. Они не только мирскими властями, но и самим Богом обязаны творить «праведный суд». От судей Бог не ожидает ничего иного кроме суда и правды равной для всех — и богатых, и нищих. Не ждёт Господь от судей ни постов, ни почитания праздников, ни уединения и чтения божественных книг, ибо Бог хочет только того, чтобы судьи «взыскали суда праведного» и избавили обижаемых от рук обижающих, заступились бы за вдовицу и других беззащитных людей «маленьких» и «своей пользы судом не искали бы». Должность судьи ответственна, и поэтому следует дьяку в суд ездить рано, сидеть там долго и «дела управлять скоро». От насилия обиженному человеку одна защита — суд. «Кто бывал изобижен, тот знает какова горесть обиды».
Кроме того, волокита обычно сопровождается вами, затрудняющими рассмотрение дела (как «по суду», так и «по розыску»). Так, может быть перемена судьи, кто-нибудь из участников процесса умрет или какая-либо из сторон использует задержку в своих интересах и сможет за это время «лесть сшить», «послухов купить» (свидетелей), «правду искривить», «судью намздить», соперника убить «лукавыми человеками» и тем самым «суд смешать», да и вообще заволокиченное дело потом трудно разрешить.
Возражает Зиновий и против понуждения судом сторон к мирному соглашению. «А что судья мириться велит истцам, то малая правда судьина», так как часто получается, что судья «дружит виноватому, а правому грубит». Но если дело решает третейский суд и приводит стороны к соглашению через «любовное примирение», то это оправдано, поскольку «третий действует по любви» и на нем нет государственных полномочий. Силой добиваться мирового соглашения противозаконно, так как правый человек может отступить «под прямым насильством судьиным». В суде мирное соглашение может быть заключено только по желанию обеих сторон. Если «сами просят мириться», тогда «достойно их пустить с суда».
Интересна его трактовка традиционной темы о «милости виноватому». Суд должен быть нелицеприятным и одинаково относиться ко всем истцам и ответчикам по делам: «старому и малому, и сильну, и немощну и богату», не принимая во внимание отношения родства, свойства и дружбы. Судье необходимо сделать все, что предписывает закон: «судити по суду» и «обвинити» по закону. Такая постановка вопроса исключает возможность применения «милости» к виноватому до суда. Применение «милости» к виноватому является, по мнению Зиновия, «грубостью» по отношению к правому. В процессе расследования и изобличения преступника «милость» будет граничить с нарушением закона государственного дьяком как должностным лицом и закона морального как человеком и христианином. Суд и правда должны неизменно настигать «со- деевающих злое» и совершающих беззаконие. В случае же, если «обличенный» человек осознает свою вину («паче же аще покается»), тогда вполне возможно явить к нему милость. Зиновий желал четко разграничить вопрос о «милости» виноватому от проблемы его изобличения и наказания.
Отенский отшельник сумел подметить наиболее вопиющие язвы действительности и внести предложения, предусматривающие их устранение или, по крайней мере, явное смягчение. Искоренение отмеченных недостатков должно, по мысли Зиновия, и повысить авторитет государственных судебных органов.
Политическая позиция Зиновия по вопросам происхождения, сущности и формы организации верховной власти и особенно статуса ее носителя, а также его утверждение о необходимости соблюдения «правды» во многом перекликается со взглядами его старших и младших современников (М. Грека, Ф. Карпова и И. С. Пересветова). Осуждение Зиновием произвола (своеволия властителей) звучало достаточно смело и оказало большое влияние на дальнейшее развитие политико-юридического мышления в стране.