Сильная авторитетная власть
— это необходимое условие де- политизации и человеческого существования в условиях «тотального государства», которое есть следствие демократии. Дело в том, что исходный рационализм легальности уже открыто превращен в свою противоположность. Если большинство может произвольно — только потому что оно образует большинство — распоряжаться параметрами легальности и нелегальности, то оно может объявить о нелегальности прежде всего своих внутриполитических конкурентов. Кто имеет, скажем, 51%, тот может остальные 49% законным образом сделать нелегальными. «Он может законным образом закрыть за собой дверь легальности, через которую он прошел, и обходиться с партийно-политическим противником, — который, возможно, будет бить са-
26 История полит, и прав, учений погом в закрытую дверь, — как с обыкновенным преступником» (Легальность и легитимность, 1932).
Шмитт пережил множество политических и институциональных перемен в жизни страны и своей собственной. Во время нацистского режима он вступил с ним в сотрудничество, продолжая преподавательскую и консультационную работу, но затем был обвинен в «неискренности» и приспособленчестве и отлучен. В академических кругах особенно ценились и продолжают цениться его глубокие познания в европейской политической и правовой мысли, а некоторые обобщения и выводы из его аналитических исследований используются не только консерваторами, но также либералами и социалистами.