3. П. И. Новгородцев
Павел Иванович Новгородцев (1866—1924) — известный русский юрист, видный представитель либерального движения, сторонник «возрождения» естественного права. Он принимал активное участие в создании и деятельности кадетской партии, был депутатом I Государственной думы, резко отрицательно относился к власти большевиков, в эмиграции организовал при Пражском университете Русский юридический факультет, которым руководил до конца жизни.
Политико-правовые взгляды Новгородцева находились под заметным влиянием учения Канта и неокантианцев. Одновременно он разделял некоторые положения гегелевской философии права, правда, не в их ортодоксальной версии, а с позиций либерализма и автономии личности. Его главные труды — «Введение в философию права. Кризис современного правосознания» (1909) и «Об общественном идеале» (1917).
Подход Новгородцева к проблемам права и государства пронизан стремлением преодолеть позитивизм и утвердить нравственный идеализм в юриспруденции и в целом в учении об обществе. В основе этого нравственного идеализма лежит естест- венноправовая идея абсолютной нравственной ценности личности, которая, согласно Новгородцеву, определяет смысл и существо общественного идеала.
При обосновании «абсолютного идеала в применении к области общественных явлений», включая государство и право, Новгородцев исходным началом общественного идеала считает «принцип личности», а не «принцип общественный». Характеризуя общество как «союз лиц», он утверждает, что «понятие общества не имеет иного этического значения, кроме того, которое оно получает от принципа личности». При этом он стремится к органическому единству принципа личности и общественного принципа: «личность и общество должны быть представлены растущими от одного корня. Таким корнем может быть только живой человеческий дух, который дает жизнь и соединениям людей в союзы».
В самой личности — если ее рассматривать не с позиций абсолютного индивидуализма и субъективного произвола, а во всей полноте ее нравственных определений, — обнаруживается, по словам Новгородцева, «стремление к общему и сверхиндивидуальному». При такой трактовке «нравственный закон понимается уже не только как норма личного поведения, но и как основа общей нравственной жизни, связывающая всех воедино некоторой общей целью — стремлением к абсолютному идеалу».
В своем общественном проявлении личность выступает с требованиями свободы и равенства, которые «вытекают из самой идеи нравственного достоинства лиц». Без стремления к свободе и равенству, отмечает Новгородцев, невозможно представить себе общественный прогресс, «и неудивительно, если издавна, со времен греческой философии, в этом полагались основные требования естественного права». Но из понятия личности вытекают не только ее притязания (требования свободы и равенства), но и ее обязанности признавать права других лиц, причем эти общественные обязательства предъявляются личности не обществом или государством, а ее собственным нравственным законом, присущим личности «стремлением к идеальной норме».
Сочетание отмеченных нравственных свойств личности (ее естественноправовых притязаний и обязанностей) определяет смысл общественного идеала. «Таким образом, — резюмирует Новгородцев, — в понятии личности одинаково берут начало как притязания ее на равенство и свободу, так и ее обязанность солидарности и единства с другими. А так как из этого единства в идее не может быть исключено ни одно лицо, но в каждом и во всех должны быть признаны те же права на равенство и свободу, то отсюда получается определение общественного идеала как принципа всеобщего объединения на началах равенства и свободы». Принцип личности, согласно Новгородцеву, с необходимостью приводит к «идее всечеловеческой, вселенской солидарности». С учетом такой всеобщей свободной солидарности он кратко определяет общественный идеал как «принцип свободногоуниверсализма».
Этот общественный идеал имеет, согласно Новгородцеву, абсолютное, «сверхисторическое значение». К этой абсолютной цели нравственного прогресса можно лишь приближаться, но никогда невозможно ее достигнуть и полностью осуществить на практике. Когда же абсолютизируют те или иные исторические ступени и относительные формы прогресса и выдают их за реализацию абсолютной цели и достижение гармоничного состояния общества, то в итоге получаются концепции, осуществление которых неизбежно связано с отрицанием принципа личности, насилием и произволом.
С этих позиций Новгородцев критикует утопические построения Платона и социалистов-утопистов, этатистские положения И. Г. Фихте и Г. Гегеля, воззрения Ж. Ж. Руссо и К. Маркса, теократические идеалы В. С. Соловьева. Он подчеркивает, что «ни наилучшее устройство власти, ни справедливейшее распределение богатств, ни всеобщее довольство и счастье» не соответствуют абсолютной цели нравственного идеала, поскольку и власть, и богатство, и счастье — это лишь внешние и относительные блага, значимые лишь как средства для достижения высших целей. Отвергая нравственную абсолютизацию институтов и феноменов общественной жизни, Новгородцев подчеркивает, что государство, церковь, народ и т. д. — это «реальные явления», а не «отвлеченные нравственные нормы». По поводу гегелевской апологии государства как «воплощения нравственной идеи на земле» и трактовки неокантианцем Г. Когеном государства как «царства духа» Новгородцев критически отмечает: «Государство это прежде всего властвование и подчинение, это дисциплина и узда внешнего закона. Если бы государство утратило эти черты, если бы оно стало внутренним законом, написанным в сердцах, добровольно исполняемым всеми, без органов власти и принуждения, тогда действительно осуществлялось бы «царство духов», но только это не было бы уже более государством».
Отвергая трактовку исторически складывающихся форм позитивного права и государства, включая и правовое государство, в качестве нравственных ценностей и идеалов, Новгородцев вместе с тем подчеркивал, что эти реальные формы, институты и учреждения являются «необходимым и незаменимым средством для того, чтобы идти вперед по пути нравственного прогресса». В этой связи он отмечал достоинства правового государства, признающего принцип равенства людей, их права и свободы. Но кризис правосознания в конце XIX — начале XX в. распространился и на представления о правовом государстве. «Опыт жизни, — писал Новгородцев, — показал, что идеальные начала правового государства не только не могли быть немедленно осуществлены, но еще и заключали в себе, вместо полной гармонии, известный антагонизм, который вообще делал их неосуществимыми в чистом и безусловном выражении». Для решения новых задач правового государства, включая и задачи в области социальной политики, необходимо усиление роли нравственных факторов, средств воспитания и общественного воздействия на умы и характеры людей с тем, чтобы «свободными усилиями общества создать более совершенное общество».
Характеризуя «целый поворот понятий, который знаменует новую стадию в развитии правового государства», Новгородцев писал: «Если изначально правовое государство имело задачу простую и ясную — когда равенство и свобода представлялись основами справедливой жизни, т. е. началами формальными и отрицательными, и осуществить их было нетрудно, то сейчас государство призывается наполнить эти начала положительным содержанием». Выполнение государством «этой благородной миссии общественного служения» (реализация социальной политики, поддержка нуждающейся части общества и т. д.) требует больших усилий и времени: лишь некоторые реформы могут быть проведены немедленно, а остальные — осуществимы в далеком будущем или вообще неосуществимы.
Требования, входящие в содержание абсолютного общественного идеала (свобода, равенство и солидарность лиц), по своей природе антиномичны, противоречат друг другу, а в мире относительных явлений, в реальной действительности синтез противоположностей и полная гармония противоречий неосуществимы. Человечество, согласно Новгородцеву, всегда стоит перед выбором между общественной гармонией и свободой. Делая выбор в пользу свободы и равенства самоценной лично - сти, Новгородцев обосновывает идею свободного социального развития — без утопической конечной цели в виде определенного гармоничного общества. Нравственный долг каждого — вложить свои усилия «в неопределенную перспективу грядущего», содействовать реализации нравственного принципа «свободного универсализма», осуществлению «идеи свободной солидарности всех», в которой свобода и равенство лиц сочетаются со всеобщностью их объединения.