Одной из проблемных тем государствоведения является легитимное господство
(у Вебера — legitime Herrschaft), подразумевающее такую ситуацию, при которой некоторая команда с данным специфическим содержанием вполне вероятно заставит повиноваться данную группу лиц. Это может произойти в силу привычки, в силу веры в легитимность команды и в силу соображений целесообразности. Таким образом, легитимное господство подразумевает двойственное измерение: авторитет (легитимность) и власть (принуждение). Вебер усложнил эту дихотомию, выделив три разновидности (три идеальные модели власти).
Первая из них — традиционная власть-авторитет. Она основана на вере в святость многовековых традиций и легитимность статуса тех, кто осуществляет власть. Это наиболее распространенная во многих западных и восточных обществах власть в определенные исторические периоды. Другая разновидность — харизматическая власть, основанная на преданности исключительной святости, героизму или редкому характеру личности и нормативным образцам или приказам, которые от ее имени сообщаются. Это наиболее непредсказуемая и нестабильная разновидность власти. Третью разновидность образует рационально- законная власть, которая покоится на рациональных основах, в частности на вере в «законность» моделирования нормативных правил и на праве возвышающихся на основе таких правил лиц отдавать команды. Эта форма является преобладающей в современных западных обществах.
Особые заслуги Вебера отмечаются также в области социологического истолкования права. Социологическое понимание права предполагает сосредоточение внимания на модели поведения участников правового общения и на оценке субъективных восприятий акторов (участников), вовлекаемых в это общение. Здесь существенно одновременно внешнее и внутреннее восприятие происходящего. Вебер отчасти следует гегелевскому пониманию того, что социальные отношения данной эпохи обеспечивают и внутренний критерий для моральных императивов, и аргументацию для того или иного «контекста» принимаемых моральных решений и что оба эти аспекта в наибольшей мере проявляются в контексте детерминированной социально-исторической ситуации.
Другая важная сторона социологического истолкования права связана с учетом некой односторонности и недостаточности одного лишь профессионального юридического истолкования правовых конструкций. Здесь преобладает чисто профессиональная логика, родственная все тому же юридическому «конструированию».
О традиции естественноправового истолкования правовых отношений Вебер высказывался таким образом, что критерий «естественности» играет важную роль в определении легитимности с точки зрения естественного права и в этом смысле сближается с критерием «разумности». Но исчезновение старого понятийного варианта истолкования естественного права разрушило всякую возможность обеспечения права метафизическим достоинством (добродетельностью) имманентных ему качеств.
Общее резюме Вебера относительно современного права выдержано в духе юридического позитивизма: право — это некая техника господства, включающая в себя элементы рационализации и формализации. В то же время современное право не лишено парадоксальности: в силу своей высокой законодательной «технизированности» оно открыто многим переменам. Однако эти перемены могут стать весьма опасными в связи с их возможной сверхупрощенностью (например, в законодательной оценке криминогенности, криминализации и декриминализации определенных деяний).