Богдан Александрович Кистяковск
Богдану Александровичу Кистяковскому (1868—1920) принадлежит инициатива теоретической постановки вопроса о возможной перспективе правового социалистического государства, возникающего в процессе несовершенств буржуазного правового государства. Он же в 1909 г. стал одним из организаторов и участников сборника «Вехи», который вызвал столь шумные похвалы и не менее шумные осуждения. В статье «В защиту права» из этого сборника раздался едва ли не самый сильный упрек в адрес русской интеллигенции за ее пренебрежение правом и за неразвитость ее правопонимания. Разумеется, что
адресатом критики была не вся интеллигенция, а главным образом та ее часть, которая связала свою судьбу с революционными замыслами и делами. Наряду с Герценом и Михайловским в этот разряд попали и российские социал-демократы (в частности, Плеханов). В правовом нигилизме он обвинял и славянофилов.
Кистяковский видел причины слаборазвитости правосознания российской интеллигенции не только в бедности окружающей правовой жизни, но и в слишком большой дани увлечению метафизическими решениями политических и моральных проблем.
У народнической интеллигенции он увидел «ложное предположение» об исключительно этической ориентации сознания нашего народа. Это помешало ей вовремя и по существу «придти на помощь народу», например с учетом своих положений о специальных стадиях прогресса права от обычая к закону способствовать «окончательному дифференцированию норм обычного права, а также их развитию и трансформации в современное законодательство».
Критика славянофильских прегрешений народнической интеллигенции велась с позиции просветительского оптимизма (образованный класс несет естественную ответственность за развитие «организаторских талантов народа»), который уживался с «общинно-артельными» иллюзиями самих народников.
Философ писал: русский народ отличается присущим ему «тяготением к особенно интенсивным видам организации, о чем, собственно, и свидетельствуют его стремление к общинному быту, его земельная общйна, артельный труд и т. д.».
В области истолкования природы и назначения права тяковский следовал кантовскому определению права и в более современных терминах характеризовал право как совокупность норм, устанавливающих и разграничивающих свободу лиц. Кистяковский при этом отмечал, что это определение имеет философское, а не эмпирическое значение.
С социологической точки зрения он отдавал предпочтение трактовке права как совокупности норм, создающих компромисс между различными требованиями (А. Меркель). Дело в том, поясняет Кистяковский, что всякий сколько-нибудь важный новоиздающийся закон в современном конституционном государстве становится компромиссным документом, вырабатываемым различными партиями, которые выражают требования определенных социальных групп. Более того, современное государство само основано на компромиссе, и конституция каждого отдельного государства есть компромисс, примиряющий стремления наиболее влиятельных групп в данном государстве (Право как социальное явление, 1911).
В обсуждении проблематики правового государства весьма авторитетными были также разработки В. М. Гессена, который к уже привычным его признакам (права и свободы граждан, разделение властей, связанность правительственных и судебных решений правом и т. д.) добавлял в качестве непреложного условия также представительную форму правления и наличие учреждений административной юстиции.