Лейбниц был убежденным сторонником просвещенной монархии,
в которой власть действует справедливо на основе и в рамках божественных и человеческих законов во имя общего блага, включающего в себя также свободу и частные интересы людей. Сопоставляя земное государство и божественное «мировое государство», он писал: «Подобно тому как в хорошо устроенном государстве, насколько возможно, осуществляется забота об отдельных лицах, так и универсум не может быть совершенным, если при сохранении общей гармонии в нем не соблюдаются частные интересы».
Цель государственной власти и законов — «человеческое счастье, поскольку ему можно заметным образом содействовать извне». Подчеркивая взаимосвязь и единство общего блага и счастья каждого, Лейбниц считал, что «в этом отношении нельзя было установить лучшего правила, чем закон, утверждающий, чтобы каждый участвовал в совершенстве универсума и своим собственным счастьем, соразмерным его добродетели и воодушевляющему его доброму стремлению к общему благу».
Защищая свои идеи и представления о просвещенной монархии, Лейбниц критиковал деспотические формы правления, но вместе с тем, считаясь с социально-политическими реалиями своей эпохи, достаточно примиренчески относился к абсолютным монархиям тогдашней Европы и княжескому абсолютизму в феодально раздробленной Германии. При этом он полагал, что по мере прогресса науки, техники и культуры и повышения благосостояния населения в европейских странах постепенно и повсеместно утвердятся и будут развиваться все более и более гуманные, совершенные и просвещенные формы правления, государственного управления и законодательства, а параллельно с этим будет расширяться и углубляться мирное и плодотворное сотрудничество всех европейских государств, народов и ученых.
Существенную роль в этом процессе совершенствования внутригосударственных и международных отношений должны, по мысли Лейбница, сыграть науки и практическое применение их достижений. В этой связи он пропагандировал идею сотрудничества и союза ученых и политиков, необходимость государственной поддержки науки, без чего невозможно улучшение государственных дел, облегчение бремени народа, развитие экономики, мануфактурного производства, земледелия, военной науки и техники, приумножение богатства страны. Ошибки правителей и политиков, пренебрегающих науками, наносят «большой ущерб государству» и в тех случаях (вопросы войны и мира, государственной жизни, судопроизводства, экономики, военного дела и т. д.), когда требуется «тщательнейшая оценка и почти математическая строгость» для того, чтобы установить, «от чего зависит общественное благо». Здесь Лейбниц, по сути дела, говорит о необходимости организации и осуществления надлежащей научной экспертизы наиболее важных государственных решений с позиций такого критерия, как «общественное благо». Только там, где наука занимает подобающее ей место и принимает активное участие в решении важных проблем в жизни страны, «государство держится собственной силой» и способно успешно вести свою внутреннюю и внешнюю политику.
Многие особенности трактовки Лейбницем проблем государства обусловлены спецификой его естественно-правовых воззрений. Различая естественное и позитивное право, Лейбниц под естественным правом имеет в виду тот разумный и справедливый порядок (его смысл, логику, требования, правила), который выявляется и постигается человеческим разумом в божественно предустановленной гармонии мироздания. Первооснова права (как естественного права), таким образом, — это разумная природа вещей, а человеческое право (законы и другие источники позитивного права) устанавливается по воле государственных властей, которые при этом должны руководствоваться требованиями естественного права. Закон (позитивное право) должен, следовательно, соответствовать естественному праву, быть разумным и справедливым.
В своей трактовке права Лейбниц использовал ряд естественно-правовых идей прежних мыслителей, в том числе и положения Аристотеля о справедливости как свойстве права, о различных видах справедливости и т. д. Присоединяясь к высоким оценкам учения Аристотеля со стороны Цицерона и Фомы Аквинского, Лейбниц продолжает: «То, что он писал о нравственности, весьма прекрасно и добыто из жизненного опыта, а также чрезвычайно полезно для юристов, а поэтому должно быть признано теми молодыми людьми, которые собираются приступить к общественным занятиям... А в политике и риторике Аристотель царствует полновластно».
Лейбниц различает следующие два вида справедливости: 1) универсальную справедливость (iustitia universalis), которая в качестве правила морального совершенствования требует «жить честно»; 2) партикулярную справедливость (iustitia particularis), которая требует соблюдения двух правил — «воздавать каждому свое» и «никому не вредить».
Далее Лейбниц, во многом следуя Аристотелю, выделяет две разновидности партикулярной справедливости: 1) распределяющая справедливость по правилу «воздавать каждому свое», которое применяется в сфере публичных отношений соответственно мере добродетелей, достоинств и заслуг тех или иных индивидов; 2) уравнивающая справедливость менового (обменного) характера по правилу «никому не вредить», действующему в сфере частных (приватных) отношений, где все люди равны и значимо различие не лиц, а их конкретных деяний. Осуществление в сфере земной жизни требований партикулярной справедливости с помощью принудительных законов государства является, по смыслу подхода Лейбница, частичной реализацией требования универсальной справедливости «жить честно». Полная же реализация этого требования осуществляется в сфере (и в плане) совершеннейшего государства под управлением Бога, где все справедливое получает действительность, где никакое добро не остается без соответствующего награждения, а никакое зло — без надлежащего наказания.
Оценивая значение требований этих различных видов справедливости в их взаимосвязи и единстве, Лейбниц отмечал: «Общественное счастье состоит не только в том, чтобы мы не страдали, но ив том, чтобы мы работали для общего блага, которое потом возвращается нам». Земное государство, устанавливая требования и запреты для людей, определяя границы их свободы, должно постоянно руководствоваться образцом «наилучшей республики» (Optima Respublica), в которой «все блага находятся в руках государства, и люди могут пользоваться благами лишь соответственно своей добродетели и заслуг».
Определяя правила различных видов справедливости, Лейбниц использует (хотя и в другой концептуальной схеме) известное положение римского юриста Ульпиана о требованиях права: «Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит».
Естественно-правовые положения римских юристов лежат в основе и той концепции «рациональной юриспруденции», которую Лейбниц начал разрабатывать еще в молодые годы. Замысел концепции состоял в том, чтобы «уложить в кратчайшие слова, по образцу древнего непрерывного Эдикта (кодекса, составленного при римском императоре Адриане около 125 г. — В. #.), элементы права, содержащегося в Римском правовом корпусе, с тем чтобы из них затем вывести и как бы доказать все его законы».