Что же конкретно может искать самоубийца, вновь и вновь переживая тревогу?
Сначала выясним, что порождает повышенную тревожность, если она является фундаментальной и непреходящей чертой личности, определяющей судьбу человека и его отношение к жизни. Логично предположить, что такая всеохватывающая, изнуряющая тревожность рождается и нарастает в том случае, если существует нечто, субъективно воспринимаемое как реальная угроза основам существования, точнее, самому бытию индивида. Этим «нечто» выступает только смерть. Мы не имеем здесь в виду возможность смерти на войне или в вооруженном конфликте, хотя, без сомнения, соответствующие обстоятельства повышают интерес к смерти. Надо учитывать и бессознательную индивидуальную к ней предрасположенность.
Человек может родиться со страхом смерти, или такой страх способен образоваться в результате психологического неблагополучия в детстве, когда ребенок эмоционально не принимает родителей, в первую очередь мать, своими естественными защитниками и попечителями. Страх смерти может сформироваться у ребенка или подростка в неблагополучном регионе, где насилие стало нормой жизни. Особое отношение к смерти появляется в результате специфического этнорелигиозного воспитания, религиозной фанатичности, пропаганды жертвенности и т.д. Если последующее воспитание не компенсирует эмоциональный дефицит, бессознательные опасения за себя перерастают в страх смерти, постоянное ощущение своей ненужности, беззащитности, уязвимости. Личность отчуждается от общества и дезадаптируется. У нее появляется специфический ракурс восприятия жизни и своего места в ней, оценки отношения других к себе, внутренних состояний и переживаний, особое видение способов решения микросоциальных конфликтов. При страхе смерти человек во всем или в очень многом видит угрозу себе. И этот страх запрограммирован, скорее всего, на организменном уровне.
Вообще страх смерти присущ очень многим и служит одним из самых мощных стимулов человеческой активности, творческой в том числе. Бессознательно преодолевая его, люди создают и передают последующим поколениям материальные ценности, воспитывают и лелеют детей, внуков, создают художественные произведения, чтобы обессмертить свое имя («Я памятник себе воздвиг...») и тд. Но подобные общественно полезные формы снятия страха смерти, как правило, наблюдаются тогда, когда человек получает соответствующее воспитание. В противном случае высока вероятность совершения антиобщественных действий.
Как уже отмечалось, человек стремится найти источник тревоги — самоубийца находит его в смерти, страх перед ней и есть причина тревоги. У некоторых суицидентов мысли о смерти навязчивы и постоянны, присутствуют всегда и обычно охватываются сознанием. У других же связанные с нею переживания глубоко скрыты и не осознаются, но, как можно думать, идея смерти присутствует всегда.
Самоубийца прячется в смерти, как в безопасном месте, где нет конфликтов и ничто ему не угрожает; не нужно искать смысл существования и свое место во вселенной; можно избавиться от изматывающей тревоги. Некоторые из них зачарованы смертью, но в то же время своей добровольной гибелью пытаются обессмертить себя и преодолеть страх перед ней.
Главным образом это
относится к террористам-самоубийцам. Отнюдь не случайно, что те из них, кто
после террористического акта остался в живых, продолжал стремиться к смерти.
Так, Мария Спиридонова, совершив убийство Луженовского, ^усмирителя» крестьян,
никем не была задержана, но сама же стала кричать в толпе: «Расстреливайте
меня!» Отказываясь же подавать апелляцию, поясняла, что ее смерть нужна для
счастья народа. Созонов, убийца Плеве, покончил с собой на каторге.
