3.2. Причины этнорелигиозного терроризма на Северном Кавказе
Полагаем, что при изучении и объяснении терроризма нельзя ограни - чиваться лишь рамками Чечни. Акты терроризма имеют место и в других местах этого региона, прежде всего в Дагестане и Ингушетии, события в которых, конечно, теснейшим образом связаны с Чечней. В первую очередь отметим такой терророгенный фактор, как общинное устройство жизни в Чечне и некоторых других национальных регионах Северного Кавказа. Оно порождает общинную идеологию и психологию, весь строй отношений к себе и окружающему миру.
Нельзя не согласиться с А. Гейвандовым, что события, происходящие в Чечне, демонстрируют попытку восстановления догосударствен- ных форм общинного регулирования, норм обычного права (основанного на обычае). Кровная месть, захват заложников — инструменты первобытно* общи иного строя, в котором еще не сформировалось понятие о личности и человек считается не самостоятельным существом, а имуществом рода. Кровная месть может существовать только в донацио- нальном обществе, члены которого относят себя не к единому народу, а к различным родам. В обществе, не преодолевшем родо-племенной раздробленности, не существует понятия единой законности. Наказание преступника считается частным делом заинтересованной стороны, а порядок воспринимается как паритет противопоставленных интересов общин. Государство — инструмент совмещения интересов — возникает там, где появляется понятие об общем благе.
Дольше всего институты первобытного общества сохраняются на географически изолированных территориях — на островах, в горах, пустынях или степях, джунглях, тайге. До кавказских событий кровная месть была нам больше известна в островном варианте — как сицилийская вендетта. Остров Сицилия стал родиной и тайного террористическою союза — мафии. Такие союзы поддерживали порядок в первобытных племенах до эпохи вождей (и часто противодействовали установлению централизованной власти). Они ведали вопросами обороны, казнили нарушителей обычаев и совершали ритуальные убийства, гак как имели эзотерическую основу.
До последнего времени сохраняли функцию «поддержания обычая» тайные общества Тропической Африки, например «андзимба» в Конго. В Нигерии, недавно напомнившей о себе исламистскими погромами, всплеск активности племенных террористических обществ наблюдался в 1960-е годы, сразу после обретения независимости, в борьбе за власть группировок традиционной знати. В связи с террористическими обществами Европы в первую очередь вспоминаются горная Страна Басков, острова Ирландии, Корсика. Человек с общинным стереотипом адаптации считает себя не обладателем прав и обязанностей, а только представителем субъекта права — общины. Адаптируется к новым условиям община, а не каждый ее член, вступающий в отношения с «представителем своей общины» или «представителем другой общины».
Религиозный фундаментализм (экстремизм), который является питательным источником терроризма, берет свое начало не в конце XIX в., а значительно раньше. То же христианство было нетерпимо к другим религиям, даже течениям в своей, жестоко преследовало их. Фундаментализм не есть просто результат потери нравственных ценностей и религиозной неопределенности. Фундаменталисты не теряли нравственных ценностей по той причине, что их не было у них. Как и религиозной неопределенности у них тоже не было, наоборот, их религиозные ориентиры четко указывали пути решения проблем. У них было стремление сохранить исконные традиции и верования, а также противостоять светскому духу времени. Фундаменталисты всех религий пытаются не только отстоять традиционные системы доктрин и образ жизни для себя, но и навязать их другим, подогнать социальные структуры под свои фундаменталистские убеждения. Ими еще движет плохо осознаваемый страх, боязнь потерять нечто очень важное и защитить себя от возможной угрозы. Фундаменталисты также мстят за ранее понесенные обиды и поражения.
Политизация ислама наиболее очевидна в мусульманских странах, отождествляющих исламское право с законами государства. Мусульманская юстиция рассматривает политических преступников в качество бунтовщиков, а бунт относит к преступлениям, посягающим на нрава Аллаха, т.е. на интересы всего мусульманского сообщества. Ислам но многом базируется на идеологии и психологии общины, закрепляет и защищает их. Особенностью общины является то, что она поглощает личность, которая значима постольку, поскольку признается общиной, которая представляет собой институт первобытного, догосударствен- ного общества.
Провал попытки создания в Чечне государства объясняется именно общинным укладом жизни народа. Но мы знаем целый ряд исламских государств с хорошо отлаженной государственной машиной, а это является свидетельством того, что там общинный уклад успешно преодолен или преодолевается. Сопротивление западной цивилизации мусульманского мира имеет место и по той причине, что она явно vipo- жает общине и ее ценностям, психологии.
Описанную терророгенную ситуацию как конфликт цивилизации можно отнести ко всем террористическим явлениям в современном мире, но ее частные проявления имеют место в отдельных странах, в том числе России. Однако причины этнорелигиозного терроризма в нашей стране достаточно специфичны. Они определяются тем, что основная масса террористов и волна терроризма — с Северного Кавказа, где наибольшее распространение имеет ислам. Народы этого региона были покорены Россией только во второй половине XIX в., после многолетних войн, и стереть такое из их памяти невозможно. Поэтому нынешнее северокавказское сопротивление вполне можно считать продолжением той освободительной войны, хотя реализуется оно сейчас совершенно недопустимыми, доцивилизованными способами.