Институционализация наркологической службы
Параллельно с распространением наркоманий (понимаемых в широком смысле как все виды зависимостей - алкоголизм, токсикомания и наркомания) или, может быть, с некоторым временным отставанием происходит институционализация наркологической службы. В 1959 г. Министерством охраны здоровья было принято решение о создании в структуре психиатрических больниц специализированных наркологических отделений для лечения алкоголизма и наркоманий, а при областных психоневрологических диспансерах - наркологических кабинетов. До начала 1970-х годов шел процесс становления отдельной наркологической службы, ее оснащения, подготовки и переподготовки кадров. В 1959-1961 гг. принимаются новые Уголовные кодексы союзных республик. В 1960 г. был разработан Уголовный кодекс РСФСР, анализ которого свидетельствует о дальнейшей проработке советского антинаркотического законодательства. В УК 1960 г. (вступившим в силу с 1 января 1961 г.) содержалось уже три статьи об ответственности за преступления, связанные с наркотиками. Статья 224 устанавливала ответственность за «изготовление, сбыт, а равно хранение с целью сбыта или приобретение с той же целью наркотических веществ без специального на то разрешения» (ч.1), за «те же действия, предметом которых являлись другие сильнодействующие или ядовитые вещества, не относящиеся к наркотическим» (ч.2), и за «нарушение установленных правил производства, хранения, отпуска, учета, перевозки, пересылки наркотических и других сильнодействующих и ядовитых веществ» (ч.З). За эти виды преступлений предусматривалась ответственность от одного до десяти лет лишения свободы с конфискацией имущества или без таковой, с обязательной конфискацией наркотических веществ. Статья 225 предусматривала ответственность за «посев опийного мака или индийской конопли без надлежащего разрешения», а статья 226 - за «содержание притонов разврата, сводничество с корыстной целью, а равно содержание притонов для потребления наркотиков либо содержание игорных домов».
Таким образом, в УК РСФСР 1960 г. отсутствовал запрет на действия с наркотиками без цели сбыта, т.е. для собственного потребления. Сегодня много пишется о том, что уже тогда, в 1960-е годы, по этому вопросу имели место большие споры среди ученых, юристов, практиков. Можно предположить, что отсутствие уголовной ответственности непосредственно для потребителей наркотических веществ может объясняться относительно низким уровнем наркотизации в 1960-е годы, а также общей политической ситуацией и идеологией, согласно которой «проблемы наркомании в советском обществе не существовало». В последующие годы составы антинаркотических норм УК РСФСР все более специализируются, включаются новые незаконные деяния, например, склонение к употреблению наркотиков несовершеннолетних, а санкции за нарушение антинаркотического законодательства ужесточаются. В 1959-1961 гг. произошла дифференциация уголовной ответственности и в новых республиканских Уголовных кодексах. При этом в разных регионах принимались различные запретительные меры по ограничению возможностей поступления наркотиков в незаконный оборот: ликвидация официальных посевов опийного мака (Киргизия, Казахстан), усиление государственного контроля над выращиванием конопли и т.п. В ряде республик вводилась административная ответственность за неуничтожение дикорастущей на подворье конопли. Скорее всего это связано с началом процесса расширения использования и употребления наркотических веществ в ряде Союзных республик (прежде всего азиатских) в послевоенные годы. По-видимому, этим можно объяснить принятие Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 июля 1965 г. «О внесении изменений и дополнений в УК РСФСР» об установлении ответственности за «посев южной маньчжурской или южной чуйской конопли». Новый Уголовный кодекс также ввел новые правовые нормы применения принудительных мер медицинского характера к потребителям наркотиков. В соответствии со ст.62 УК РСФСР 1960 г., в случае совершения преступления наркоманом суд, наряду с наказанием за совершенное преступление, мог применить к нему принудительное лечение во время отбывания наказания. Наркоманы же, приговоренные к мерам наказания, не связанным с лишением свободы, подлежали принудительному лечению в медицинских учреждениях со специальным лечебным и трудовым режимом. Вероятно, введение этих мер также может быть связано с необходимостью развития и расширения наркологической службы в России вследствие роста числа наркозависимых.