Российская молодежь как потенциал социальной структуры
Изложенная концептуальная модель смены поколений составляет основу общей оценки потенциала нынешней российской молодежи как носителя будущих общественных отношений и как претендента на доминирование в распределительных отношениях. Исходным посылом для анализа процесса воспроизводства молодежью социальной структуры российского общества, с учетом потенциальной возможности прогресса, является осознание того, что социализацию нынешняя российская молодежь проходит в обществе с довольно устойчивой, но отнюдь не прогрессивной социальной структурой, критическим восприятием обществом своего прошлого и не вполне осознанной моделью будущего.
Вначале обратимся к анализу социальной структуры населения Российской Федерации, которую призвана воспроизвести, по возможности - обновить, нынешняя российская молодежь.
Наиболее общая социальная структура, определяемая по критерию источника дохода, дает представление о первичном социальном противоречии в распределительных отношениях. Эта структура следующая. Экономически активное население Российской Федерации составляют: работники сельского, лесного хозяйства и рыболовства - 7,8%, добычи, обработки, производства энергии, строительства - 29,4%, розничной и оптовой торговли, финансов, общественного питания и гостиниц, транспорта, операций с недвижимостью, коммунальных услуг - 38,8%, государственного управления и обеспечения военной безопасности - 7,2%, образования и здравоохранения - 16,8% . Эту структуру целесообразно упростить до двух составных частей: те, кто производит прибавочный продукт - 37,2% и те, кто потребляет прибавочный продукт - 62,8%. Диспропорция явно «паразитическая». Однако есть одно «виртуальное» оправдание: потребляющие прибавочный продукт «не едят чужого», ибо, исходя из низкой рентабельности сельского хозяйства и большей части промышленного производства, занятая здесь треть активного в трудовом отношении населения не в состоянии произвести столько прибавочного продукта, чтобы прокормить остальные две трети занятых в не производящих сферах, да ещё и две группы иждивенцев (детей и учащихся, пенсионеров). Большей частью они «едят» нефть, газ и сырьевые ресурсы, а все это «ничье», государственное.
Подготовка молодежи к воспроизводству такой первичной социальной структуры равноценна формированию у неё иждивенческой психологии, неверия в свои силы и возможности, неумения выживать в условиях трудовой конкуренции и поэтому склонности к использованию коррупционных методов выживания. Это свидетельствует также о наличии серьезных затруднений в профессиональной ориентации молодежи. Неслучайно профессия госслужащего по критерию «прибыльная» в глазах молодых россиян приобрела сегодня такую же значимость, как уже многие годы лидирующие по этому критерию специальности экономиста и юриста.
Изменить данную ситуацию в направлении формирования у молодежи экономического сознания, признающего приоритет не иждивенчества, а равноправной трудовой конкуренции, возможно лишь на основе развитой и доминирующей производящей составляющей экономики.
Далее рассмотрим квалификационную структуру занятого населения. Доля специалистов высокой квалификации (руководители, ученые, врачи и др.) составляет 26,6%, средней квалификации (технические специалисты, вспомогательные специалисты интеллектуального труда, рабочие высокой квалификации) - 29%, рабочие и обслуживающий персонал низкой квалификации - 44,4% . В целом работники средней и низкой квалификации составляют 73,4%, что явно не свидетельствует о прогрессивной квалификационной структуре населения (за средне- и низкоквалифицированный труд много не платят), которая сегодня вряд ли привлекательна для молодежи.