3.2.1. Роль советского государства в повседневной жизни граждан

Модель отношений между государством и обществом, сложившаяся на сегодняшний день, не является «изобретением» советской эпохи и имеет длительную историю. Так, власть русских царей существенно отличалась по своей природе от власти западных монархов. Концепт традиционного (domestique) соглашения в терминах, предложенных Лораном Тевено и Люком Болтански, позволяет подчеркнуть симметричный характер прав и обязанностей суверенов на Западе. «Привилегии короля компенсируются жертвами во имя его подданных, которые он обязан приносить: он не принадлежит себе самому, он должен забыть о себе самом во имя других»²². В свою очередь, царь «не связан никакими обязательствами, он сам определяет любые правила игры»²³. Восприятие царя как наместника Бога на русской земле дает ему абсолютно всеобъемлющую власть. Устанавливаемые им законы зависят только от его воли, что исключает заинтересованность в изучении контекста их применения. Поэтому для русского крестьянина закон всегда ассоциировался со стихийным бедствием: «его смысл неясен, но сила непреодолима»²⁴. Незаинтересованность в учете реакции подданных на действия власти обусловливает обреченность на неудачу любых ее инициатив, какими бы благими намерениями они ни были движимы. Правильная интерпретация намерений власти в таких условиях практически невозможна. Например, первые результаты отмены крепостничества в 1861 г. оказались прямо противоположными намерениям реформаторов. «Неудача реформы объяснялась в меньшей мере недостаточностью данных крестьянам прав, чем непониманием крестьянами тех прав, которые им были даны»²⁵.

Советская модель оказалась тоже неспособной заполнить вакуум, разделяющий государственную власть и повседневную жизнь граждан. Наоборот, взаимная изоляция государства и общества усилилась в результате последовательной политики по уничтожению любых элементов гражданского общества, которое и призвано быть посредником между легальной властью и гражданами. Таким образом, можно говорить о попытке построения советского общества в соответствии с моделью тотального института, особенно явной в сталинский период. Тоталитарная система предполагает «такое социальное устройство, которое основано на атомизации, на уничтожении любых независимых от государственной власти элементов»²⁶. Результаты «атомизации как вектора государственной политики»²⁷ оправдывают аналогию между тоталитарным государством и тюрьмой, - в обоих случаях легальная власть уничтожает все чуждые ей социальные структуры. Опрос, проведенный на репрезентативной выборке сотрудниками ВЦИОМ в конце 80-х годов, показал, что значительная часть советского населения описывает свое обычное состояние в терминах одиночества. Более 40% признают себя глубоко одинокими. Следовательно, советская система «создала одинокого человека и использовала в своих интересах его демонстративную несоциабельность»²⁸.

Впрочем, высокие издержки организации повседневной жизни граждан под неусыпным контролем государства так никогда и не позволили полностью реализовать модель тотального института в масштабах общества, даже в сталинскую эпоху. Скорее, речь идет о негативном компромиссе, основанном на взаимном игнорировании государства и советских людей. Государство отказывается от претензий на детальный контроль повседневной жизни граждан, а граждане отказываются от попыток поставить под вопрос всевластие и неподконтрольность государства. «Население научилось держаться подальше [от государства], обходить его, мириться с ним, оставляя ему монопольное право на организацию политической сферы, но защищая при этом свою частную жизнь. Поэтому отсутствие сформированного гражданского общества не означает полной абсорбции социальной жизни партией и государством»²⁹.

В рамках негативного компромисса добровольное подчинение закону не обязательно, однако и полный отказ от закона тоже нежелателен. Как показал один из недавно проведенных социологических опросов, подавляющее большинство россиян (58,5%) уверены, что если закон противоречит здравому смыслу, то следует слушаться здравого смысла³⁰. Аналогичный подход характерен не только для обычных людей, но и для «капитанов» советской экономики - директоров предприятий. В условиях бесконечно большого числа регламентирующих документов, присылаемых контролирующими работу предприятий министерствами, директора предпочитали действовать на основе здравого смысла. Каждое министерство имело в среднем 10-30 тыс. действующих регламентирующих документов. Более того, число этих документов не переставая возрастало ввиду замкнутого круга, характерного для любого бюрократического и централизованного управления. «Попытки решить проблемы, возникающие в процессе централизованного регулирования, малоэффективны, потому что они увеличивают разрыв между контрольным воздействием и автономным регулированием. Этот разрыв приводит к тому, что еще больше усилий прикладывается для усиления контрольного воздействия. Эта избыточная централизация еще более подчеркивает неэффективность регулирования» и т.д., по бесконечному замкнутому кругу³¹. В этих условиях «даже лояльные управленцы руководствовались обычными практиками и здравым смыслом»³² вместо того, чтобы опираться на закон.

Анкета, проведенная нами в 1999 г. на выборке, состоявшей из 174 предпринимателей, доказывает, что радикальных изменений в отношении предпринимателей к государству не произошло и сегодня. Закон ассоциируется в сознании российских предпринимателей с чистым ограничением, которое следует обходить при первой же возможности. В табл. 52 представлена частота различных ассоциаций с законом, возникающих как у предпринимателей, так и у заключенных. Нетрудно заметить, что отношение к закону заключенных более позитивно, несмотря на то, что они были лишены свободы именно «именем закона»! Следовательно, тот факт, что только треть опрошенных предпринимателей убеждены в необходимости выполнять требования закона, не должен удивлять (табл. 53 с распределением ответов на вопрос «Считаете ли вы, что в России...» [1999]).

52

	Предприниматели. Россия. N = 174	Заключенные. Россия. N = 696	Заключенные. Казахстан. N = 396
Вынужденное ограничение	34	6	4,1
Запрет властей	28	8,3	3,5
Инструмент в чьих-то руках	28	45	49,1
Гражданский долг	21	6	5,7
Гарантия	12	X	X
Добровольное обязательство	10	2,4	2,7
Справедливость	4	22,8	23,1
Правило, принятое большинством граждан	1	16,1	18,2
Общая польза	0	4,6	6

53

-	Предприниматели, Россия. N=174	Заключенные. Россия. N = 408
Какие-то законы необходимо выполнять, какие-то нет	43	33,8
Законы нужно и можно выполнять	35	16,9
В России нет и не может быть нормальных законов	16	40,7
Нет ответа	7	8,6

Анализ ответов на вопрос к заключенным «Почему вы нарушили закон?» (N=541 в России), несмотря на его несколько провокационную форму, подтверждает факультативный характер подчинения закону как ключевого элемента негативного компромисса между постсоветским государством и его гражданами. Почти половина опрошенных,          , отказываются учесть его в качестве значимого фактора своей повседневной жизни (табл. 54).

54

Никогда не считал важным его выполнение	28,3	44,7
Считаю, что жить по законам невыгодно	4,3
Я живу по другим законам	7,8
Отрицательно отношусь к государству и его законам	4,3
По своей собственной ошибке	34,4
Другое	12
Нет ответа	8,9

Негативный характер компромисса не исключает высокой степени зависимости советских людей от государства и, наоборот, зависимости государства от своих граждан, учитывая, что эта зависимость также носит негативный характер. Во-первых, благосостояние государства во многом предопределено готовностью граждан добросовестно трудиться в легальном секторе экономики. Однако игнорирование государством интересов советских людей обусловило ориентацию части их экономической деятельности на теневую, нелегальную экономику (мы опишем основы теневой экономики в разделе 4.1.1 «Теневой рынок как исходная точка реформ»). Теневая экономика возникает потому, что «организационная и нормативная структура [легальной] экономики практически не удовлетворяет объективным потребностям в организации и координации экономической деятельности»³³.

Далее, рыночные реформы 90-х годов изменили форму негативной зависимости государства от экономических субъектов. Теперь основной связующей нитью стали налоги, а обеспечения фискальной дисциплины значительно легче добиться в рамках командной экономики. Накопленный объем задолженности по выплате налогов составил 31% ВНП в 1996 г. и 41% ВНП в 1997 г.³⁴ Чтобы проверить гипотезу, согласно которой отказ платить налоги объясняется в первую очередь нежеланием государства учитывать интересы своих граждан, мы задали в 1998 и 1999 гг. серию вопросов относительно налоговой дисциплины. Подчас противоречивые ответы (табл. 55 и 56) убеждают, что простые россияне не видят в налогах отражения взаимных обязательств, принимаемых государством и гражданами. Для них речь идет, скорее, о вынужденных, навязанных обязательствах, выполнение которых лишено здравого обоснования.

Как вы относитесь к уплате налогов в российских условиях?	1998	1999
Налоги надо платить	62	50
Пока существует возможность не платить налоги, нужно ею пользоваться	33	24
Нет ответа	5	26*

* В 1999 г. ответы на два данных вопроса носили факультативный характер.

56

На ваш взгляд, может ли гражданин иметь моральное право уклониться от уплаты налогов?	1998	1999
Да	55	32
Нет	40	40
Нет ответа	5	28

Отношения, основанные на имплицитном контракте между государством и налогоплательщиками, предполагают их позитивную зависимость: граждане выплачивают налоги взамен услуг, которые государство обязуется им предоставить. Эта модель отношений возможна лишь при условии доверия налогоплательщиков к государству. В частности, они должны верить, что государство не разбазаривает полученные от граждан ресурсы и использует их именно на производство необходимых для них услуг. Именно такой вопрос задают себе опрошенные нами россияне: более половины из них убеждены, что пока государство не предоставит полный отчет об использовании полученных средств, они будут продолжать уклоняться от налогов (табл. 57). Иными словами, недоверие постсоветских людей к государству превращает в их глазах налог в оброк и оправдывает тем самым усилия по его «минимизации».

57

Что следовало бы изменить в государстве, чтобы люди стали считать уплату налогов своим гражданским долгом?	1998	1999
Изменить налоговую систему, которая вынуждает людей уходить от налогов	57	52,4
Сделать так, чтобы государство давало полный отчет гражданам, на что идут их налоги	47	51,1
Сделать политику государства последовательной и предсказуемой	33	44,3
На индивидуальном уровне и на уровне бизнеса налоги должны поощрять труд, полезный для общества	36	43,5
Государство должно воспитывать уважение к закону	33	37,9
Создать благоприятные условия для предпринимательской деятельности	27	29,5
Ужесточить контроль за предпринимательской деятельностью	17	16,4

Напомним, что между двумя проведенными опросами произошел финансовый кризис августа 1998 г., глубоко потрясший российскую экономику. Следовательно, на краткосрочную динамику наших индикаторов мог оказать влияние этот внешний фактор (впрочем, внешний относительно - отказ правительства платить по своим долгам вполне вписывается в предлагаемую концепцию легальной власти). Недоверие постсоветских людей, уже большое в докризисный период, приняло в результате кризиса крайние формы. Только 9% опрошенных нами до кризиса россиян считали, что государству можно доверять. В 1999 г. их число уменьшилось почти втрое - до 3,4% (табл. 58 с распределением ответов на вопрос «Доверяете ли вы государству?». Каким бы низким ни был уровень доверия пенитенциарной администрации (21,1%), он существенно выше уровня доверия государственной администрации вообще!³⁵ «Все предшествующие реформы в Советском Союзе были восприняты его гражданами как большая ложь (big lie). Единственным способом выхода из данного тупика было бы принятие на себя государством достоверных относительно политики реформ»³⁶. К сожалению, последние тенденции убеждают, что постсоветские люди продолжают видеть в действиях государства только «большую ложь». Государство по-прежнему игнорирует интересы своих граждан, и только его фискальные интересы обусловливают зависимость легальной власти от населения.

58

	Россия. 1998. N = 850	Россия. 1999. N = 1390	Россия, заключенные (конец 2000-2001 гг.). N=769	Казахстан, заключенные (начало 2001 г.). N = 396
Да	9	3,4	9,9	15,9
Нет	89	94,1	82,4	77,3
Нет ответа	2	2,5	7,7	6,8

Во-вторых, негативная зависимость граждан от государства ставит их перед следующей дилеммой. С одной стороны, у них существует потребность в легальных механизмах для защиты своих собственных интересов. С другой стороны, недоверие государству делает призрачными надежды на нахождение легальной опоры в повседневной жизни. Рассмотрим иерархию приоритетов обычной российской семьи (табл. 59). Ожидание защиты со стороны закона занимает в ней вто- рое-третье места, т.е. наши респонденты                                         рассчитывать на го

сударство в своей повседневной жизни.

Что же касается                 поддержки в повседневной жизни, то

россияне относятся с большим скептицизмом к способности государства оказать такую поддержку (табл.60 с распределением ответов на

16-4300

Что наиболее важно сегодня для вашей семьи?	1998	1999*
Достойный жизненный уровень	92	93
Личная неприкосновенность	34	71,4
Защита со стороны закона	57	68
Право на труд	37	66
Неприкосновенность частной собственности	36	65
Невмешательство в личную и семейную жизнь	35	61
Свободный выбор работы	34	54
Право на образование	48	52
Право на социальное обеспечение	38	51
Право на свободу выбора места жительства	X	30

* В 1999 г. опрашиваемые имели возможность выбора между тремя альтернативами: «Очень важно», «Более или менее важно» и «Не важно». В столбце приводится частота упоминания первой альтернативы.

вопрос «Считаете ли вы, что ваша семья, ее члены могут рассчитывать на равную защиту со стороны закона в отношениях...?»).

60

Тип отношений	Д'а		Нет		Нет ответа
	1998	1999	1998	1999	1998	1999
Внутри семьи	54	37	40	53	6	10
С другими людьми	40	28,4	56	63.9	4	7,7
С государством	22	10,1	73	84,4	4	5,5

Россияне чувствуют себя наименее защищенными законом именно в отношениях с государством! Данная констатация теряет свой парадоксальный характер, если вспомнить негативный характер компромисса между гражданами и государством, этого «пакта с дьяволом», лежащего в основе постсоветского общества. Сегодня государство дает простым людям возможность выживать, т.е. отказывается от помощи им, предоставляя взамен определенную свободу. Данная ситуация не позволяет избежать конфликтов, например в сфере налогов. Но в случае возникновения конфликта между частным лицом (или частной фирмой) и государством позиции первого всегда заведомо проигрышны, какими бы значительными ресурсами оно ни обладало. Многочисленные события вокруг группы «Мост», средствами массовой информации группы «Медиа-Мост» служат яркой иллюстрацией. Недоверие постсоветских людей к официальному правосудию настолько велико, что они не видят смысла в финансировании системы юстиции, несмотря на интенсивную потребность в легальной защите (табл. 61, см. ответы на вопрос «Если бы вы составляли государственный бюджет, то как бы распределили имеющиеся средства?»).

Статьи расходов государственного бюджета	Порядок предпочтений, 1998
	В первую очередь	Во вторую очередь	В третью очередь
Здравоохранение	77	15	4
Безопасность граждан	71	21	3
Образование	65	23	8
Промы тленность	61	26	9
Социальные выплаты, пособия, пенсии	57	32	7
Сельское хозяйство	54	29	12
Наука, культура	43	39	12
Оборона	28	41	26
Судопроизводство	12	33	48
Госаппарат	5	13	76

Неверие в официальное правосудие обусловливает высокий уровень латентной преступности. Управление генерируемым повседневной жизнью насилием не предполагает его институционализации (мы вернемся к этой проблеме в разделе 3.2.5 «Создание образа врага: история и современность»). Результаты опроса, проведенного в начале 90-х годов на выборке из 2068 человек, представляющих 6 российских регионов, показывают, что уровень латентной преступности достигает 70%. 40%) жертв преступных деяний, наказуемых Уголовным кодексом, решают не обращаться в милицию, из которых 39% - по причине неверия в способность правоохранительных органов защитить их права и 45%) - потому что предпочитают самостоятельно защищать свои права, не обращаясь к услугам легального правосудия (возможно, часть этих людей обращается к услугам нелегального правосудия³⁷). Другой опрос, проведенный на основе репрезентативной выборки в конце 1998 г., подтверждает тот факт, что постсоветские люди не воспринимают всерьез легальные процедуры защиты своих прав, особенно если речь идет о взаимоотношениях с государством. Только 4,5%0 россиян имели в последние 12 месяцев опыт обращения в суд с жалобой, касающейся ущемления их прав представителями государства. 6,8% россиян имеют опыт подачи жалоб в вышестоящие органы на превышение представителями государства своих полномочий. Многократно прибегали в последние 12 месяцев к подобным процедурам защиты своих прав 1,7 и 2,8% россиян соответственно³⁸. Следовательно, постсоветские люди не чувствуют себя действительными субъектами права. «Чтобы подать жалобу, нужно прежде всего ощутить себя индивидуальностью, субъектом права»³⁹. Но как можно заставить уважать свою индивидуальность без опоры на фиксируемые в законе права и обязанности?