4.1. Создание рынка: случай рыночных реформ
Хотя рыночные реформы в России продолжаются уже более десяти лет, уверенности в позитивном и необратимом характере изменений по-прежнему нет, о чем свидетельствует, например, динамика основных экономических индикаторов (табл. 92). Ход реформ в других странах «социалистического лагеря», особенно в Польше и Чехии, делает провал российских реформ очевидным. Например, среднегодовые темпы экономического роста в 1990-1996 гг. достигали 4,4% в Словении, 3,3% - в Польше, 0,9% - в Чехии4.
Таблица ')2
|
|
1992 |
1993 |
1994 |
1995 |
1996 |
1997 |
1998 |
1999 |
|
в н п |
85,5 |
91,3 |
87,3 |
95,9 |
96,6 |
100,9 |
95,1 |
103,2 |
|
Промышленная продукция |
82 |
86 |
79 |
97 |
96 |
102 |
95 |
108 |
|
Продукция сельского хозяйства |
91 |
96 |
88 |
92 |
95 |
101,5 ч |
77,7 |
109 |
|
Инвестиции |
60 |
88 |
76 |
90 |
82 |
95 |
93,3 |
104,5 |
Наблюдаемый кризис имеет системный и институциональный характер, но он возник в результате перехода от одной модели экономической организации, командной экономики, к другой, рыночной экономике, что отличает его от кратко- (конъюнктурные циклы Китчина), средне- (циклы Жуглара, состоящие из четырех фаз: депрессия, кризис, оживление и рост) и долгосрочных кризисов (циклы Кондратьева5). Нобелевский лауреат в области экономики Дуглас Норт предлагает рассматривать институциональные изменения в еще более широкой исторической перспективе. По его мнению, институциональные
Эта аналитическая схема тем более интересна в контексте настоящего исследования, что она позволяет учесть всю совокупность факторов. обусловивших принятие постсоветским государством курса на рыночные реформы. К кризису конъюнктурного характера (падение цен на нефть в начале 80-х годов), долгосрочной стагнации промышленного производства и инвестиций присовокупился кризис центральной власти, выразившийся в усилении центробежных тенденций, что и привело к изменению конфигурации государственной власти. Таким образом, именно от государства, от легальной власти исходила инициатива радикальных изменений в области экономики. Рынок, лишенный в советском контексте «естественного» и «само собой разумеющегося» характера, был альтернативой командной 'экономике наряду со многими другими. С институциональной точки зрения речь идет о совокупности согласованных и взаимонепротиворечивых норм, регулирующих экономические взаимодействия па рынке. «Когда » рынке видится в первую очередь институт... «нормы» и «правила поведения» выходят на первый план»7,
Тогда как можно объяснить очевидный отказ постсоветских людей уважать правила игры на цивилизованном (full-fledged) рынке? Поиск ответа тем более интересен, что рыночный опыт никогда не был чужд советским людям, каким бы парадоксальным ни выглядело данное утверждение.