Экономические проблемы применительно к тюрьме
имеют скорее объективный характер, они не зависят от доброй воли администрации. Напротив, ссылки на объективные обстоятельства не уместны, как только речь заходит о еще одной преграде на пути реализации прав осужденных. Новый УИК дал заключенным права, не предусмотрев в то же время механизмы защиты этих прав. Добрая воля администрации становится фактически единственной гарантией реализации прав заключенных. «Никакого определенного механизма защиты прав здесь нет... здесь все зависит только от человека (представителя администрации)»186. «Как начальнику нужно, такой кодекс для него и будет, он сам себе кодекс - начальник, любой начальник, и не докажешь»187. Более того, если заключенный пытается предпринять какие-либо предусмотренные законом действия по защите своих прав (например, обращается в прокуратуру, в Министерство юстиции), то он только осложняет свое положение. Такое наказание за «инициативу» было распространено в советский период. «Получалось только в худшую сторону Их (пытающихся защитить права) начинали «прессовать» и блатные, и администрация. А блатные, естественно, по наущению администрации начинали им подножки ставить. На отряде. «Ах ты, мразь ты». Туда-сюда, и так далее. Короче, такую изоляцию там создавали»188. И сегодня правдоискатели мало чего могут добиться. «Чтобы я мог защитить свои права... ха- ха, это не кодекс надо менять, а людей, хорошо, я объясню это так: мы зависим от администрации, администрация годами сработалась с управлением, прокуратурой, судами и т.д. К примеру, я пишу жалобу, что толку, она приходит туда, откуда ушла. Результат - ноль»189. Сама процедура подачи жалобы создает предпосылки для превышения администрацией властных полномочий: «Заключенные отдают жалобы в запечатанном виде представителям администрации. Администрация затем отправляет их адресатам»190.
Данная дискуссия убеждает, что пенитенциарная реформа пока не способствует превращению тюремного мира в «большое» общество. Дефицит легальных, деперсонифицированных средств защиты прав превращает последние в, пожалованные в порядке. Мы видели многих функционеров пенитенциарной администрации, которые искренне верят в необходимость гуманизации отношения к заключенным, но есть и другие, те, кто считает реформу «игрой в права человека» (по выражению начальника отряда в одной из колоний на Севере России). «Они меня и на «вы» назовут, но не больше того, все остальное осталось, по-моему, тоже... ( ) ? Нет. При желании тебя здесь растопчут ногами в буквальном смысле»191. В разорванном обществе нет никаких гарантий, что установленные законом права будут защищены и использованы в организации повседневной жизни192. Таким образом, относительный успех пенитенциарной реформы объясняется ни введением в действие новых, более демократических механизмов исполнения наказаний, ни постепенным «открыванием» тюрьмы внешнему миру. Согласно нашей гипотезе, снижение уровня насилия достигается прежде всего за счет переплетения двух тенденций: к гуманизации тюрьмы и к воспроизводству тех элементов «маленького» общества, которые помогают контролировать насилие.